Том 26. Статьи, речи, приветствия 1931-1933 - Страница 110

110

Надев на человека солдатский мундир, человеку внушали, что он не только не достоин и не должен знать, но, по своей «природе солдата», не может знать, лишён уменья знать всё, что за пределами законов его службы. Солдат буржуазных армий — это человек, которого оболванивает его классовый враг для того, чтоб укрепить свою власть над ним — крестьянином, рабочим. Солдат европейских армий — это человек, живущий в плену своих врагов, загипнотизированный ими, работающий на них за нищенскую плату и плохой кусок хлеба. В то же время солдаты — люди, отцы, матери, братья и сёстры которых работают и платят огромные налоги для того, чтоб одеть, вооружить и кормить своих детей и братьев в продолжение их службы в армии. А когда отцам и братьям становится так тяжело жить, что они «бунтуют» против исконных классовых врагов своих, — солдаты обязаны стрелять в «бунтовщиков». Они и стреляют, — так глубока степень идиотизма, до которого оболванили их капиталисты.

Более полугода приказчики капиталистов болтали в Женеве о разоружении. Солдаты европейских армий остались глухи и немы к этой болтовне, а они могли бы превратить её в серьёзное дело. Они могли бы сказать кое-что очень веское по поводу всё более растущих трат на вооружения, по поводу бессмысленной траты металла на пушки и танки, по поводу новой, затеваемой капиталистами, всемирной бойни, которая потребует превращения миллионов живых, здоровых людей в трупы, потребует создания миллионов инвалидов. Но солдата делают человеком, который не может знать и не рассуждает. Фабрикант ликёров — врёт: у рядовых солдат никаких «солдатских идей» не имеется. Но так как в армиях империалистов немало пролетариев, то, разумеется, пролетарии и в казармах делают своё, пролетарское, исторически необходимое дело, и солдаты буржуазии начинают рассуждать. В мире есть только одна армия, бойцы которой имеют право и обязаны рассуждать, — это Красная, наша армия. Её боец не говорит «не могу знать», он имеет право и должен знать всё или как можно больше. И он знает главное — кто и где его враг, знает, что этот враг — собственник и хочет жить чужим трудом, жить только для себя, хищнической жизнью паука. Боец Красной Армии — гражданин своей страны, хозяин, страж её и строитель её будущего.

На вопрос: «Из какого класса больше всего рекрутируются члены «Стальной каски»?», мне ответили: «Это главным образом дети убитых на войне 1914-18 годов, это мстители за отцов своих и за поруганное отечество». Во Франции тоже, конечно, очень много таких детей, и правительства всех стран, участниц общеевропейской бойни, воспитывают «мстителей», чтоб ударить их лбами друг о друга. Науськивая «сирот войны» на таких же сирот, прихвостни капитала, продажные души, мошенники печати и разбойники пера скрывают от молодёжи простую, ясную правду: в убийстве виновна не столько рука физического убийцы, как гнусная голова подстрекателя к убийству. Никто не решится отрицать очевидное: подстрекатель — это капиталист, идолопоклонник частной собственности, существо, изуродованное ненасытной жадностью, завистью, бессмысленной страстью к накоплению денег и вещей, существо человекоподобное, но всё более теряющее даже и физическое сходство с нормальным человеком.

«Сироты войны», «мстители за отцов», играют роль оловянных солдатиков в руках дегенеративного и злого мальчишки, — пресыщенный игрушками, он находит удовольствие отрывать головы и ноги оловянным солдатам. Различие между оловянным солдатом и «мстителем» только в том, что раньше, чем оторвать голову «мстителю», её набивают ядовитой чепухой. Его заставляют верить, что существует нечто, именуемое «отечеством», и он должен защищать это отечество, которое целиком находится в руках безответственных и бесчеловечных хищников, фабрикантов пушек, ликёров и прочих «культурных» ценностей. Анархическая эксплуатация физической энергии рабочего класса довела европейские «отечества» до ужасов массовой безработицы и голода, который, конечно, разрушает здоровье трудового народа — здоровье «нации». Безработица создаёт такие эффекты: за один день 10 августа в Берлине пожарная команда вызывалась пятнадцать раз для оказания помощи самоубийцам, отравившимся светильным газом. Сюда однако не входят самоубийцы-утопленники, самоубийцы, прибегнувшие к верёвке, револьверу и выбросившиеся из окон. Общая причина этих самоубийств — безработица.

«Это не так много для Берлина», — сказал один из интеллигентов, оболваненных капитализмом, один из тех людей, которые хорошо видят и понимают, что хозяин их глуп, пошл, бесчеловечен, но — он «человек со средствами», и поэтому приходится работать на него. Работать против него вместе с передовой интернациональной партией рабочего класса у оболваненного интеллигента не хватает смелости, хотя он должен бы видеть, что история уже поставила пред ним суровый вопрос о праве быть болваном.

В законах почти всех буржуазных стран существует статья, — не помню её подлинный текст, а смысл такой: человек, который, присутствуя при акте преступления, не окажет помощи жертве, считается соучастником преступника. Я понимаю, что в наши дни наивно говорить о законности в капиталистическом обществе, хотя кажется, что в случаях, когда жертвой преступления является буржуа, эту статью буржуазия всё-таки применяет. Но, разумеется, она никогда не применялась в случаях преступлений против рабочей массы, против трудового народа. В наши дни рабочий класс — объект и жертва преступных деяний капиталиста — всюду, во всём мире, поднимает голову, начинает чувствовать, что именно ему принадлежит право законодательствовать и судить. Он, конечно, сохранит в памяти своей поразительные факты преступного равнодушия зрителей цинических беззаконий, творимых капиталистами. В своё время он вспомнит, что, когда он, безработный, издыхал с голода, — из пшеницы и кофе, смешанных со смолой, делали брикеты для топлива. Он вспомнит, что фашисты Англии нанимались добровольцами в армию Боливии и Парагвая и что боливийский консул в Лондоне рассчитывал купить 10 тысяч таких наёмных убийц. Он, судья всех судей, вспомнит многое, мимо чего равнодушно проходят люди, оболваненные капитализмом, люди, которым не противно жить в хаосе невероятных преступлений.

110